Отражение. Зеркало войны  - Галина Гончарова

– Любовь – дорогое удовольствие, как для человека, так и для его близких. Мои родители слишком друг друга любили, поэтому меня воспитывала бабушка.

– Они умерли? – Манана отвязалась, зато включилась Диана.

Малена покачала головой.

– Простите, мне не хочется об этом сегодня говорить. Слишком хороший день для печальных историй.

Женщины переглянулись. Кажется, они что-то не то подумали, но какая разница? Откровенничать в этой компании не хотели ни Мария-Элена, ни Матильда.

– Бедная сиротка, – пропела Юля.

– Надо поговорить с Антошей, пусть повысит девочке зарплату. – Диана похлопала наращенными ресницами. – Работает, старается, пробивается, как может…

– Да, глядишь, и на приличную одежду денег хватит.

– И на косметику тоже. Малена, это у вас чья маечка?

– Моя, – искренне удивилась Малена. – Я чужие вещи не ношу.

Диана поморщилась. Действительно, вопрос был задан неудачно.

– И где произведено это чудо текстиля?

– Даже не представляю.

– Разумеется. Диана, на рынках ведь не говорят, откуда эти жуткие шмотки привезли, – включилась Юлия. – Это же с рынка?

Малена широко и весело улыбнулась.

– Я даже не помню, что и откуда. А это важно?

– Для вас, конечно, не важно, – милостиво согласилась «гарпия» Юлия. – Вам можно и в дешевом…

Малена развела руками.

– Как говорилось в одной замечательной комедии – у молодого человека есть главное его достоинство. Молодость. И тут уж не важно, во что он одет.

Попало не в бровь, а в глаз. Юлия, которая была лет на семь-восемь постарше, покривилась, вслед за ней оценила укус Диана.

– Молодость проходит.

– Ну и вещи тоже… проходят. Выходят из моды, к примеру.

– Дешевка никогда и не бывает в моде, – оскалилась Диана.

Малена и не подумала отвечать агрессией на агрессию. Вместо этого на ее губах появилась снисходительная улыбка.

– Да, я с вами полностью согласна. Именно дешевка…

И как-то так это было произнесено, что дешевкой себя почувствовала именно Диана. Через минуту она бы опомнилась, она бы стерла нахалку в порошок, но не успела. Просто не успела, она-то не видела того, что подметила Малена.

Спас Малену вовремя появившийся молодой человек лет двадцати пяти. Невысокий, плотный, чем-то похожий на доктора Ватсона в исполнении Соломина, только темноволосый и кареглазый.

– Девочки, привет! Манана, ты великолепна, как всегда. Юлия, ты просто блистаешь. Диана, я слепну от твоей красоты! А это что за милое дитя?

Кажется, это и был тот самый Петя.

– А, это с Давидом, – махнула рукой Юлия. – Как там… Мария?

Малена ловко спрыгнула с перил, на которых сидела. И – преобразилась.

Здесь и сейчас стояла герцогесса Домбрийская. Движение руки, поворот головы, взгляд… и Петр сам не понял, как поднес к губам тонкую руку. Не во имя игры, просто иначе нельзя было. Это же герцогесса, а не посудомойка.

– Матильда Германовна. Для вас – Малена.

– Петр Сергеевич… то есть Верховский… Петя…

– Приятно познакомиться.

Наваждение схлынуло. Рядом, в беседке, опять оказалась самая обычная девушка, но произведенное ею впечатление не забылось. Выражение в глазах Мананы сменилось с насмешливого на задумчивое.

– А мне как приятно. Вы…

– Я приехала с господином Асатиани, – пояснила Малена.

– И где он прятал от меня такую красавицу?

– Хвост собери и не распускай при чужих девушках, не то ощиплю, – Давид появился как нельзя более вовремя. Рядом с ним шел мужчина, при виде которого Манана просияла улыбкой.

Малена посмотрела оценивающим взглядом.

Ничего особенно интересного. Среднего роста, светлые волосы, подлысоватый, чуточку сутуловатый, рядом с женой он просто не смотрится. Но Манана его, похоже, любит?

«У нее выбора нет, – фыркнула Матильда. – Малечка, держись. Вот ведь гадюки!»

«Разве ж это гадюки? Это так, веретеницы», – фыркнула в ответ Малена.

Давид тем временем ненавязчиво отодвинул Петра и посмотрел со значением.

– Как ты тут?

– Все замечательно. Очень милые девочки. – Малена улыбалась. Кажется, кто-то подавился воздухом, то ли Юля, то ли Диана, но это не важно. – Мы просто замечательно пообщались, все были так любезны!

Давид тоже хмыкнул, но ничего не сказал. Просто приобнял девушку за талию.

– Там из ресторана все доставили. Малечка, ты не поможешь девочкам?

– Разумеется…

Малена куда угодно бы убралась из этого змеюшника… а что там за девушки?

* * *

Слова с делом у Давида не расходились. Он мгновенно похитил Малену из беседки, доставил на лужайку перед домом и удрал заниматься мясом. Женщины ведь так не смогут, нет… Шашлык – мужское дело, и точка.

У большого стола, накрытого на лужайке, суетились две девушки, которых Малена тут же обозначила для себя, как Блондинку и Рыжую.

По окраске. А так их различить было сложно.

Модельно худые фигуры, модельно надутые силиконом груди-попы-губы, макияж, срисованный из модных журналов, яркие платья в облипочку, кстати, на блондинке – желтое, на рыженькой – зеленое. Будут сливаться с Юлей… хотя на той платье подороже, раза так в три-четыре.

Ничего нового.

Униформа, однако.

Одна Манана была одета в простое темно-синее платье средней открытости (о цене лучше умолчать, чтобы не переживать), но ей можно, она уже замужем и уже убила бобра своей жизни. А девушкам надо, девушки на охоту вышли. Это даже в биологии нашло свое отражение. Чем ярче оперение, тем сильнее призыв и активнее охотник. Или охотница.

Сейчас подружки-побрякушки дружненько раскладывали по тарелкам нарезку.

Малена зависла на минуту. Потом прищурилась…

«А у тебя есть навыки?» – опасливо уточнила Матильда.

«Тильда! Я же герцогесса!»

«И что?»

«Это входит в обучение хозяйки дома. Домбрийские у себя и королей принимали! А уж приемы устраивать, с гостями разбираться – я обязана уметь!»

«А ложки-вилки? Не попутаем?»

«А тут и не нужна сервировка по всем правилам. Но должно быть красиво, а уж это я сумею».

Малена ловко перехватила блюдо и включилась в работу.

– Нет! Это на тот конец стола! И переложи колбасу цветком, вот так, один кусок на другой, поняла? А овощи надо резать соломкой… вот, смотри, как правильно.